Как известно, все виды искусства взаимосвязаны: мы говорим – «музыка камня», «архитектура музыкального произведения», «мелодика стиха»… В этой статье, написанной специально для журнала «ART CHILI», арт-критик Александр ЛАКМАН рассуждает о звучании цвета в работах одесского художника Леонида БАГРИЯ.
Чтобы объяснить Вселенную, учёные предположили несколько теорий. Среди них – теория струн. Само название её вызывает в воображении красивое и древнее представление о том, что всё сущее в мире – материя во всех её проявлениях – звучит. Любая вибрация порождает смысл. Иногда смысл существует считанные доли секунды, иногда задерживается на столетия, но затем искажается, вступает в эпоху метаморфоз – потому что изменяются вибрации пространства. Мы постоянно находимся в движущемся калейдоскопе. Мы сами часть этого калейдоскопа вибраций и мерцаний смысла.
Да простят мне учёные, придумавшие теорию струн. Я, конечно, слишком вольно трактовал идею. Но, касаясь образа звучания материи, я бы хотел заметить, что он не нов. Можно упомянуть средневекового философа Боэция с его «музыкой сфер»; можно вспомнить опусы Хиндемита, музыкального последователя идей Боэция; можно вспомнить симфонический цикл Хольста «Планеты»; можно привести всем давным-давно известные примеры цвето-звуковых представлений Скрябина и Клее… Да, опять-таки, представление о звучании цвета напрямую ведёт нас к тому, что цвет – это вибрация, а, значит, мерцание смысла. И, значит, цвету дано порождать и скрывать образы. То есть, создавать калейдоскоп ощущений – непостоянных, крайне изменчивых, но провоцирующих зрителя на рефлексию.
К теме мерцания смысла вплотную подходит одесский художник Леонид Багрий. Обратившись к абстракции, он проводит её через образную систему своего мира, то есть, растворяет предметы и явления, окружающие его в повседневности, в цветовых пятнах, тем самым сводя предмет или явление к некому энергетическому объёму, который не всегда уже сохраняет узнаваемую форму. С чем сталкивается зритель? Зрителю остаётся догадываться о предмете или явлении из жизни художника по форме и насыщенности цветового объёма. И даже если зритель не всегда может догадаться, о чём речь на холсте, то умение художника пользоваться цветом и великолепная композиционная выстроенность работ дают просто возможность погрузиться в колорит настроения каждого полотна. А это значит – дает возможность войти в резонанс с вибрациями цвета и подпасть под игру мерцания смыслов.
Кстати, может быть, наша жизнь и обретает настоящий смысл в постоянном наблюдении мерцания смыла? Может быть, это мерцание и есть самая настоящая музыка, сочинённая не Бахом и не PinkFloyd, но существующая сама по себе в вибрациях пространства? А нам всего-то и надо уметь улавливать её либо в знаках судьбы, либо в картинах хорошего художника?
Александр ЛАКМАН, Берлин, Санкт-Петербург.
